Тысячелетней культуре предшествовал труд. Он, собственно, и был культурой. Не даром же говорили: культура земледелия, культура животноводства. Народ, умевший пахать и сеять, считался народом более высокой культуры. И всё, что не делал бы человек, - рисовал узоры на глиняных горшках, ткал красочные орнаменты, пел песни или создавал сложные обряды - всё это было нужно для дела. Человек труда создавал культуру, и только он. А потом понятие "культура" почему-то оторвалось от труда. Появились люди, занимающиеся только культурой… Может быть, с того времени и начался трагический разрыв единой ткани жизни. Люди, занимающиеся исключительно культурой, стали навязывать людям труда свои взгляды на труд и отдых, на добро и зло, на любовь и ненависть. Простой труд, когда человек многое мог сделать своими руками, обесценивался. Появилась мечта свалить его на плечи роботов. Но можно ли, нужно ли было лишать человека способности и желания быть творцом?
Вырастил хлеб - ты творец, сотворил из ничего нечто.
Сшил сапоги - ты творец, создал из ничего нечто.
Выплавил металл, создал машину - ты творец.
Создавалось из ничего что-то.
Подмену не заметили или не захотели заметить, поскольку машины к тому времени всё больше заменяли человека. А когда самотворящиеся и саморазвивающиеся роботы и вовсе освободили человека от труда, искусство всё больше начало превращаться в творца отвлеченностей, творить, так сказать, из ничего ничто.
Самое главное, делавшее человека человеком, давшее ему высшую радость и удовлетворение, отдавалось роботам. Человек из творца превращался в потребителя…
…Но для бездн, где летят метеоры,
Ни большого, ни малого нет,
И равно беспредельны просторы
Для микробов, людей и планет…