Наш опрос

Нашли ли вы интересную или полезную информацию?
Всего ответов: 57


Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Форма входа

Чуйков В.И.

Родился 31 января (12 февраля) 1900 г. в с. Серебряные пруды Веневского района Тульской области; из крестьян; русский. В 1911 г. окончил сельскую школу, на следующий год - «1-й класс высшего начального училища», в 1918 г. — Военно-инструкторские курсы РККА, в 1925 г. — Военную академию им. М.В. Фрунзе, в 1927 г. — восточный факультет этой же академии и в 1936 г. — академические Курсы при Военной академии механизации и моторизации РККА.
В Советскую Армию вступил добровольцем 18 апреля 1918 г., с августа по ноябрь 1918 г. — помощник командира роты, по май 1919 г. — помощник командира полка, по июль 1921 г. — командир полка, затем в течение полугода «начальник боевого участка № 4, начальник гарнизона г. Велиж и председатель комиссии по борьбе с бандитизмом».
После окончания Военной академии им. Фрунзе — помощник начальника 1-го отдела в штабе Московского военного округа (ноябрь 1927 г. — январь 1928 г.), начальник отдела на Дальнем Востоке (сентябрь 1929 г. — август 1932 г.), начальник Курсов усовершенствования начальствующего состава по разведке (август 1932 г. — октябрь1935 г.), командир бригады (декабрь 1936 г. — апрель 1938 г.), по июнь 1938 г. — командир 5-го стрелкового корпуса, по декабрь 1939 г. — «командующий группой войск в БОВО», по март 1940 г. — командующий 9-й армией в Советско-Финляндской войне, по декабрь 1940 г. — командующий 4-й армией Западного особого военного округа.
 
В годы Великой Отечественной войны — военный атташе при Полномочном представительстве СССР в Китае (декабрь 1940 г. — март 1942 г.)
 
В мае 1942 Чуйков был назначен заместителем командующего резервной армией в районе Тулы. В начале июля армия была переименована в 64-ю и направлена в состав Сталинградского фронта в район большой излучины Дона. Так как командующий армией еще не был назначен, то все вопросы выдвижения и занятия обороны пришлось решать Чуйкову. Ему еще не приходилось встречаться с таким сильным противником, каким являлись немецко-фашистские войска летом 1942 года. Поэтому, ожидая первого боя, он стремился изучить его тактику, сильные и слабые стороны. Чуйков беседовал с командирами, уже побывавшими в боях, встречался с рядовыми бойцами.
Первый боевой день у заместителя командующего 64-й армии был 25 июля 1942 года. Потом они пошли без перерыва. Но уже в первые дни, анализируя обстановку, Чуйков делает ряд выводов, необходимых для повышения устойчивости обороны войск. Он отмечал слабые стороны в тактике действий немецкой артиллерии, такие как разрозненность огневых налетов, их большее ведение по переднему краю обороны советских войск, а не по глубине обороны, отсутствие маневра огнем в ходе боя. Не было четкой организации огневого вала. Он заметил, что немецкие танки не шли в атаку без поддержки пехоты и авиации. У немецкой пехоты он отмечал стремление подавить противника огнем своего автоматического оружия. Чуйков подметил и тот факт, что наиболее четко у противника работала авиация. Впоследствии он писал: "Таковы были мои первые выводы о тактике противника. Наблюдать врага, изучать его сильные и слабые стороны, знать его повадки - значит драться с ним с открытыми глазами, ловить его промахи и не подставлять свои слабые места под опасный удар" (Чуйков В.И. Сражение века. М.: Советская Россия, 1975. С. 39).
Управлять войсками, чтобы "не подставлять свои слабые места", в тех условиях было очень трудно. Так, подвижность советских войск вообще была несопоставима с германскими. По штату пехотная дивизия противника имела 834 автомобиля, 62 тягача, 501 мотоцикл и 190 велосипедов, тогда как наша стрелковая дивизия имела всего 149 автомобилей и никаких других средств. Даже лошадей у противника в дивизии было в 3,5 раза больше. К тому же в отличие от германских советские дивизии редко бывали укомплектованы по штату (Боевые действия Советской Армии в Великой Отечественной войне (июнь 1941 - декабрь 1943 гг.) М.: Воениздат, 1958. С. 358-363).
Радиосвязью подразделения немецкой армии были обеспечены до пехотной роты, артиллерийской батареи, танка и разведывательного органа включительно. Радиостанции пехотной дивизии позволяли управлять войсками на дальности 15-60 км, а в танковой (моторизованной) - 10-300 км. Кроме тактических радиосетей командования, радиосети начальника артиллерии и радиосети тыла организовывалась и радиосвязь взаимодействия. Для более эффективного взаимодействия авиации с наземными войсками во всех штабах имелись радиоприемники.
А Чуйкову при подготовке операции армии приходилось самому вылетать на самолете У-2 для определения положения войск. Так было и 23 июля, когда он вылетел осмотреть позиции с воздуха. В районе Суровикино на его самолет напал вражеский истребитель. На У-2 никакого вооружения не было, и летчику пришлось приложить все свое умение, чтобы маневрированием уклоняться от атак врага. Маневры совершались почти у самой земли и в конце концов самолет ударился о землю и развалился. Немецкий летчик, вероятно, решил, что дело сделано, и улетел. К счастью и Чуйков, и пилот отделались лишь ушибами.
Когда в армию прибыл новый командующий - генерал М.С. Шумилов, Чуйков был послан на ее южный фланг для выяснения обстановки и принятия мер по усилению обороны. Для управления и связи он имел всего одну радиостанцию. Когда она была повреждена, замкомандующего остался вовсе без связи. Прибыв на левый фланг армии, Чуйков подчинил себе все имевшиеся там войска. Это были понесшие в предыдущих боях значительные потери 138-я стрелковая дивизия полковника И.И. Людникова и 157-я - полковника Д.С. Куропатенко, которым было приказано готовить оборону по берегу реки Аксай. Во втором эшелоне за этими дивизиями была поставлена 154-я морская стрелковая бригада полковника А.М. Смирнова. Затем в состав группы были включены 255-й отдельный кавалерийский полк и 2 полка "катюш". Позже эта группа стала называться южной.
Противнику удалось форсировать реку Аксай пехотными подразделениями. Перед Чуйковым встала задача не допустить форсирования реки основными силами врага и прежде всего танками. Вновь нужно было принимать неординарное решение. Чуйков обратил внимание на то, что немецкие командиры действуют шаблонно. Они верили, что их тактические приемы, принесшие успех в предыдущих боях, вновь сработают. Это значило, что с началом боя нанесет удар авиация, затем артиллерия, потом пойдет пехота и за ней танки. Решение Чуйкова состояло в том, чтобы опередить противника.
Рано утром 6 августа, едва забрезжил рассвет и авиация противника еще не успела подняться в воздух, артиллерия южной группы обрушила свой огонь по скоплению противника. После огневого налета в атаку на врага пошла пехота. Она отбросила немецкую пехоту за реку, сорвав планы врага по строительству мостов и переправе танков. На другой день повторилось то же самое. Только в этот раз удар был нанесен не утром, а перед закатом, когда авиация противника уже не успевала взлететь. В этом ударе принимала участие 6-я танковая бригада. Затем в состав Южной группы были включены 66-я бригада морской пехоты и Сталинградский укрепленный район. Левый фланг 64-й армии оказался надежно прикрыт, на этом направлении противник прекратил наступательные действия.
Говоря о В.И. Чуйкове как о военачальнике, занимавшем довольно высокое положение, можно с уверенностью указать на его постоянное стремление в любой ситуации как можно глубже вникать в суть событий, оценивать их роль и значение в более широких масштабах, чем требовала занимаемая должность, проводить более подробный анализ боевых действий и причин, вызвавших тот или иной результат. И здесь уместно вновь вернуться к высказываниям Чуйкова о роли и значении связи в управлении войсками. Он писал: "Связь и на второй год войны была у нас слабым местом. Гитлеровцы во всех звеньях использовали рации. У нас превалировала проводная связь. Она постоянно выходила из строя. Приходилось рассылать офицеров, что крайне затрудняло руководство войсками. Приказы со словечком "немедленно" частенько приходили в часть, когда уже были оставлены поименованные в приказах населенные пункты, а иной раз переставала существовать как боевая единица и та часть, которой надлежало выполнить приказ" (Чуйков В.И. От Сталинграда до Берлина. М.: Воениздат, 1980. С. 83-84).
События на Сталинградском направлении развертывались драматические. Немецкие войска, форсировав Дон и прорвав оборону советских войск в районе Вертячий, Песковатка, по кратчайшему пути устремились к Сталинграду. Огромный город, протянувшийся вдоль Волги на 50 километров, подвергся жесточайшей бомбардировке. 2000 самолето-вылетов совершили фашистские летчики только за 23 августа. Тысячи фугасных, осколочных и зажигательных бомб обрушились на жилые дома, детские сады, школы, больницы, заводские корпуса. Противник стремился окружить город и оборонявшие его войска 62-й и 64-й армий, уничтожить их и овладеть Сталинградом. 62-я армия и отряды, сформированные из вооруженных рабочих, защищали ближние подступы к городу. Севернее города немецкие войска вышли к Волге в районе поселка Рынок, но расширить прорыв и захватить северную часть Сталинграда им не удалось. На юге, на левом фланге 64-й армии, фашистам также не удалось прорваться к Волге. Стремясь не допустить захвата Сталинграда, Ставка ВГК систематически усиливала войска фронта. Командование фронта, используя поступающие резервы, старалось остановить наступление врага.
К 12 сентября войска 62-й и 64-й армий под давлением превосходящих сил противника вынуждены были отойти на рубеж, проходивший в 2-10 километрах от городских окраин. К этому времени противник в районе Купоросного вышел к Волге и отрезал 62-ю армию от остальных сил фронта. Командующий поставил перед войсками армии задачу оборонять центральную часть Сталинграда и заводские районы. Максимальное удаление переднего края от Волги было всего 10 километров.
В этот же день В.И. Чуйков на заседании Военного совета фронта был назначен командующим 62-й армией и получил задачу отстоять Сталинград любой ценой. Командование фронта считало, что генерал-лейтенанту Чуйкову свойственны такие положительные качества, как решительность и твердость, смелость и большой оперативный кругозор, высокое чувство ответственности и сознание своего долга (Сталинградская эпопея. М.: Наука, 1968. С. 136).
Чуйков хорошо понимал трудность полученного задания. Но ему помог опыт предыдущих боев. "Полтора месяца боевой жизни многому меня научили, - писал он впоследствии. - Я имел возможность изучить врага в боевой обстановке, проанализировать его оперативные и тактические замыслы.
Глубокие клинья, сходящиеся в глубине в одну точку, - основа всех тактических и оперативных замыслов немецких генералов. Имея превосходство в авиации, а также в танках, захватчики сравнительно легко прорывали нашу оборону, вбивали клинья, создавали видимость окружения и тем самым заставляли наши части отходить. Но достаточно было упорной обороной или контратаками остановить или разбить один из клиньев, как второй уже повисал, ища опоры.
В тактике противник сохранял шаблон. Пехота бодро шла в наступление лишь тогда, когда танки находились уже на объекте атаки. А танки обычно шли в наступление лишь тогда, когда над головой наших войск висела авиация. Достаточно было нарушить этот порядок, как наступление противника приостанавливалось и его части откатывались назад.
Захватчики не выдерживали наших внезапных ударов, особенно артиллерийского и минометного огня. Гитлеровцы не терпели ближнего боя. Они не выдерживали нашего сближения при контратаке, немедленно залегали и даже отходили назад. У них была хорошо отработана связь пехоты с танками и авиацией" (Чуйков В.И. От Сталинграда до Берлина. С. 97-98).
В.И. Чуйков считал, что в сложившейся обстановке многие преимущества противника могут быть ликвидированы или значительно снижены в затяжных уличных боях. В то же время он понимал, что решение этой задачи возможно лишь при участии всего личного состава, командиров, штабных работников, рядовых бойцов. Творчески осмысливая примеры смекалки воинов, удачные решения задач мелкими подразделениями, он смело шел на применение новых тактических приемов в масштабе всей армии. Он даже опыт Гражданской войны стремился использовать в современных условиях.
Став командующим 62-й армией, Чуйков не пытался сам решать все проблемы. Он сделал своим надежным помощником и единомышленником начальника штаба армии генерала Н.И. Крылова. Зная о том, что Крылов оборонял Одессу и Севастополь и имеет богатейший опыт борьбы в городе, Чуйков стремился использовать его опыт. Начальник штаба тоже хорошо понимал командующего и твердо проводил в жизнь его решения. Они дополняли друг друга, и это способствовало достижению поставленных целей. И когда стало необходимо подтягивать штабы вплотную к переднему краю, то все увидели, что штаб армии во главе с начальником оказался впереди штабов дивизий и даже некоторых полков. И когда Крылову сообщили, что немецкая авиация бомбит штаб танкового корпуса, он посоветовал поплотнее придвинуть штаб к переднему краю. Точно так же использовались опыт и способности начальника артиллерии генерал-майора Н.М. Пожарского, начальника бронетанковых войск подполковника М.Г. Вайнруба, других работников армейского управления.
Основное внимание В.И. Чуйкова уделял рядовым бойцам. "На первом плане в моих размышлениях был солдат. Он - главный участник войны. Ему раньше всех приходится сталкиваться с врагом лицом к лицу. Порой он лучше знает психологию солдат противника, чем генералы, наблюдающие за боевыми порядками врага с наблюдательного пункта. Он изучает характер врага. А знать моральные силы врага не вообще, а непосредственно на поле боя - это, в конечном счете, главный, решающий фактор любого боя. Даже в самом горячем бою хорошо подготовленный солдат, зная моральные силы противника, не боится его количественного превосходства. Ничего страшного не будет, если боец, ведя бой в подвале или под лестничной площадкой, зная общую задачу армии, останется один и будет решать ее самостоятельно. В уличном бою солдат порой сам себе генерал. Нельзя быть командиром, если не веришь в способности солдат", - думал и говорил Чуйков (Чуйков В.И. Сражение века. С. 139-140).
Обдумывая, как уменьшить эффективность воздействия вражеской авиации, Чуйков нашел решение в действиях солдата Г. Протодьяконова, который, оказавшись со своей пушкой на нейтральной полосе, не отошел на свой передний край, а наоборот, закрепился там и метко поражал вражеские танки. И самолеты врага его позицию не бомбили. Кроме того, он обратил внимание на тот факт: где передний край отдельных подразделений сблизился с вражеским, там противник не использует авиацию, боясь поразить свои войска. В.И. Чуйков немедленно отдал распоряжение идти на сближение с противником. Он приказал рыть ходы сообщения, траншеи, окопы зигзагами, так, чтобы приблизиться к врагу, сократить ширину нейтральных полос до минимума, на бросок гранаты. Если же противник попытается оторваться, то не давать ему увеличить разрыв.
Такой тактический прием оправдал себя. Там, где части успели сократить размеры нейтральной полосы, фашистские бомбы ложились сзади, часто на уже пустые окопы и траншеи. Когда же вражеские пикирующие бомбардировщики все же пытались бомбить передний край советских войск, то бомбы зачастую попадали на позиции гитлеровских войск. Таким способом командующему удалось в значительной мере ослабить разрушительное воздействие вражеской авиации. Снижение эффективности действий авиации по переднему краю уменьшило потери и подняло боевой дух бойцов.
Одновременно командующий потребовал, чтобы все начальники также пошли на передний край. Рядовые бойцы увидели рядом с собой в окопах и траншеях, на огневых позициях командиров высоких рангов, комиссаров, штабных офицеров. Это сыграло немаловажную роль в повышении боевого духа войск. Более того, лично сам В.И. Чуйков, член Военного совета К.А. Гуров, начальник штаба Н.И. Крылов не отсиживались на своем командном пункте, частенько ходили на наблюдательные пункты дивизий и полков, к бойцам в траншеи, показывая тем самым, что генералы - члены Военного совета армии - не сбежали за Волгу, а вместе со всеми борются за город. Командарм тонко чувствовал настроение подчиненных.
В то же время военная целесообразность заставила Чуйкова серьезно поспорить с командующим артиллерией фронта генералом В.Н. Матвеевым. Последний требовал, чтобы артиллерийские полки, прибывающие со своими дивизиями на усиление 62-й армии, переправлялись вместе с войсками на правый берег Волги, в город. Военный совет армии категорически выступал против этого требования. Чуйков доказывал, что тяжелая дивизионная артиллерия должна оставаться на левом берегу, там же, где находится армейская артиллерия. На правом берегу, доказывал Чуйков, нужны противотанковые пушки, минометы, наблюдательные пункты.
В городе не было ни конной, ни механической тяги для артиллерии, так как укрыть от огня противника лошадей, автомашины и тягачи было негде. Перетаскивать же тяжелые пушки, гаубицы на руках через развалины городских зданий и по воронкам от разорвавшихся бомб и снарядов было просто невозможно. Таким образом, маневр колесами для артиллерии полностью исключался. Доставка снарядов для артиллерии через Волгу в город со второй половины сентября стала делом очень тяжелым. Днем противник просматривал все подходы к воде на левом берегу, весь волжский плес и прицельно обстреливал каждую лодку. Ночная переправа тоже была делом рискованным, так как противник ночью освещал Волгу, знал места переправ и вел по ним артиллерийский огонь. Не так сложно было подвезти боеприпасы к Волге - сложно было переправить их на правый берег. Авиация фронта могла помочь, так как не хватало ни самолетов, ни посадочных площадок в городе.
Военный совет фронта прислушался к мнению Чуйкова и оставил всю тяжелую артиллерию на левом берегу Волги. Это решение было весьма целесообразным. Прежде всего, артиллерия не подвергалась опасности быть быстро уничтоженной. Каждый командир дивизии или бригады всегда имел возможность вызвать огонь своей артиллерии в нужное время. Представилась широкая возможность для маневра огнем. Командующий артиллерией армии генерал Н.М. Пожарский в нужный момент мог сосредоточить огонь заволжских батарей всей артиллерии армии по нужному квадрату. Более того, командование фронта создало свою фронтовую артиллерийскую группу, что еще более улучшило огневое обеспечение оборонительной операции.
Для ослабления атак противника в армии широко применялись ночные удары артиллерии и авиации по его войскам, сосредоточившимся для утреннего наступления.
Октябрь 1942 года был самым трудным месяцем в обороне Сталинграда. Немецким войскам в сентябре - начале октября не удалось разгромить 62-ю и 64-ю армии и овладеть Сталинградом. Массированными ударами авиации враг разрушал городские кварталы, бросал в сражение тысячи солдат, но не мог победить защитников города. Развалины жилых домов, заводских цехов, площади и улицы города превратились в неприступные крепости, защитники которых не только оборонялись, но и наносили по врагу ответные удары. Командарм, который со времен Гражданской войны был приверженцем активных способов ведения вооруженной борьбы, и в Сталинграде придерживался этих принципов. Чуйков сам не был сторонником шаблонных действий и этого же требовал от командиров и бойцов своей армии. В активности обороны он видел одно из условий ее устойчивости. Наивысшим показателем активности обороны является проведение контратак и контрударов. В Сталинграде Чуйков и в этом вопросе показал свою самобытность. Он и его штаб видели, что при проведении контратак в городе войска несут большие потери. Эти контратаки сводились либо к захвату зданий, в которых укреплялись гитлеровцы в глубине обороны советских войск, либо к атаке кварталов, превращенных противником в опорные пункты на переднем крае обороны. В ходе боев выяснилось, что с этими задачами успешнее справляются мелкие подразделения, проникавшие в глубину обороны противника в промежутки между опорными пунктами. Но эти подразделения своими средствами не могли преодолеть все встречавшиеся препятствия и подавить огонь противника. Поэтому стали формироваться мелкие штурмовые группы.
Штурмовая группа состояла обычно из взвода или роты пехоты (20-50 стрелков). Для поражения огневых средств и проделывания проходов в стенах зданий ей придавались 2-3 орудия, иногда, при наличии, танки. Чтобы делать проломы в стенах, проходы в заграждениях, выжигать противника из опорных пунктов, в состав штурмовой группы включались саперы и химики. Весь личный состав обеспечивался автоматами и большим количеством ручных гранат. Могли в состав штурмовых групп входить также истребители танков и разведчики. Время действий штурмовых групп увязывали с действиями противника так, чтобы он меньше всего ожидал этого. Нередко атаки начинались без предварительного огневого налета.
Чуйков учил, что, врываясь в дом, солдат должен бросать вперед гранату; прежде чем заскочить в комнату, туда тоже надо бросить гранату и обстрелять ее из автомата - и так постоянно.
Так постепенно войска 62-й армии, защищая город, обороняясь, стали непрерывно наступать. Это наступление не находило еще своего выражения в значительном продвижении вперед, в освобождении всего города. Но продвижение врага почти прекратилось. Психологически командующий 62-й армией победил немцев уже в середине октября.
В.И. Чуйков большое внимание уделял развитию снайперского движения в войсках, привлекая к этому и Военный совет армии. В частях отбирались меткие стрелки, разрабатывались мероприятия по улучшению работы с ними. Каждый снайпер в свою очередь взял обязательство подготовить несколько мастеров меткого огня. Постепенно росло количество снайперов, повышалось их мастерство. Чуйков лично встречался со многими известными стрелками, беседовал с ними, помогал при необходимости, советовался с ними. Как он сам говорил, на особом учете у него были такие мастера меткого огня как Василий Зайцев, Виктор Медведев, Анатолий Чехов и др. Снайперы 62-й армии уничтожили не одну тысячу фашистских захватчиков.
О значении, которое командующий придавал снайперам, говорит такой факт. Встревоженное действиями наших снайперов, фашистское командование вызвало из Берлина руководителя школы немецких снайперов майора Конигса. О появлении матерого гитлеровского специалиста доложили лично командующему, который и поставил задачу на его обнаружение и уничтожение. Это потребовало от бойцов немалой сметки, находчивости и военной хитрости. Но задача, поставленная командующим, была выполнена. Как и главная задача 62-й армии - ее воины отстояли Сталинград. Потом было знаменитое контрнаступление советских войск, окружение и разгром немецко-фашистских захватчиков.
Многое из того, что было достигнуто воинами 62-й армии при ведении оборонительных действий в Сталинграде, затем было использовано в ходе Великой Отечественной войны. Многое из боевого опыта перешло в послевоенное искусство ведения обороны.
После окончания Сталинградской битвы 62-я армия, переименованная в 8-ю гвардейскую, под командованием Василия Ивановича Чуйкова приняла участие во многих наступательных операциях, включая Берлинскую. В.И. Чуйков не изменил себе и в наступлении. Он по-прежнему продолжал изучать психологию теперь уже оборонявшегося противника, искал новые способы его разгрома. Он старался не допускать шаблона ни в построении войск, ни в организации огневого поражения противника, ни в использовании артиллерии и танков.
Форсирование Северского Донца и расширение плацдарма с выходом на оперативный простор Чуйков провел с большим искусством, вынудив противника переходить в контратаки в невыгодных для него условиях и нести при этом значительный урон.
Штурм Запорожья завершился ошеломляющим ночным ударом больших масс войск и боевой техники. По предложению Чуйкова, командующий фронтом провел ночной штурм силами 3 общевойсковых армий, танкового и механизированного корпусов. Такого еще не было в истории военного искусства. Главный удар в операции наносила 8-я гвардейская армия.
Армия участвовала в освобождении Одессы. И там командующий опять внес свою лепту в искусство совершения маневра.
В ходе наступления от Ковеля к Висле при прорыве оборонительной полосы Чуйков умело применил перерастание разведки боем в наступление главных сил армии. В результате оборона противника была успешно прорвана на всю оперативную глубину, и гвардейцы-пехотинцы вместе с танковыми соединениями стремительно продвигались на запад.
Армия вышла к Висле, и командующий, не дожидаясь прибытия переправочных средств, принимает решение на форсирование крупной водной преграды с ходу. Успешное преодоление реки позволило создать на ее западном берегу значительный плацдарм, с которого войска 1-го Белорусского фронта устремились на Одер. Талант командующего 8-й гвардейской армией проявился и тогда, когда армии пришлось решать 2 различные задачи одновременно: частью сил штурмовать Познань, а частью сил развивать наступление на Германию и участвовать в захвате Кюстринского плацдарма. И обе задачи были успешно решены. Как командующий успевал лично участвовать в решении обеих задач - сказать трудно.
Войну В.И. Чуйков закончил вместе со своими гвардейцами в Берлине. На его командном пункте начальник Берлинского гарнизона генерал Вейдлинг подписал приказ о прекращении сопротивления.
После Великой Отечественной войны В.И. Чуйков был главнокомандующим Группы советских войск в Германии, командовал войсками военного округа, был главнокомандующим Сухопутными войсками Советской Армии. Заканчивал он свою активную деятельность на посту начальника Гражданской обороны СССР.
Василий Иванович Чуйков - дважды Герой Советского Союза, награжден девятью орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, четырьмя орденами Красного Знамени, тремя орденами Суворова I степени, орденом Красной Звезды, медалями, многими зарубежными орденами и медалями. Ему присвоено звание Маршала Советского Союза.
Умер Василий Иванович Чуйков в 1982 году, похоронен на знаменитом Мамаевом кургане в Волгограде, который он стойко защищал в период Сталинградской битвы.
 
Написал книги:
и др.
 
Награжден:
- 2 Золотыми Звездами Героя Советского Союза (19.03.1944, 6.04.1945), 
- 9 Орденами Ленина (26.10.1943 г., 19.03.1944 г., 21.02.1945 г., 11.02.1950 г., 11.02.1960 г., 21.02.1978 г., 11.02.1980 г., 12.02.1970 г., 11.02.1975 г.),
- Орденом Октябрьской Революции,
- 4 Орденами Красного Знамени (1920, 1925, 1944 г., 1948 г.),
- 3 Орденами Суворова 1-й степени (28.01.1943 г., 23.08.1944 г., 29.05.1945 г.),
- Орденом Красной Звезды (1940 г.),
- 17 медалями,
а также
- 22 иностранными наградами, в том числе 9 орденами.
- Почетным оружием с золотым изображением Государственного герба СССР (22.02.1968 г.)
 двумя орденами "За заслуги перед Отечеством" в золоте (ГДР), орденом "Звезда дружбы между народами" (ГДР), орденом "Крест Грюнвальда" 2-го класса (Польша), орденом "За воинскую доблесть" ("Виртути Милитари") 4-го класса (Польша), орденами "Возрождение Польши" 1-го и 2-го классов (Польша), орденом Сухэ-Батора (Монголия), орденами Китая и США, медалями ряда государств.

Воинские звания:
комдив — присвоено 23 июля 1938 г.,
комкор — 9 февраля 1939 г.,
генерал-лейтенант — 4 июня 1940 г.,
генерал-полковник — 27 октября 1943 г.,
генерал армии — 12 ноября 1948 г.,
Маршал Советского Союза — 11 марта 1955 г.

Член КПСС с 1919 г., член ЦК КПСС с 1961 г., депутат Верховного Совета СССР 2–10-го созывов.
 
 
"Утром 12 сентября В.И. Чуйков был уже на Мамаевом кургане - в центре своих войск перед острием главного направления удара основных сил противника. Да, задача ему была ясна, он готов был защищать город именно на главном направлении. Начальник штаба армии Николай Иванович Крылов, опытный генерал, участник обороны Одессы и Севастополя, быстро ознакомил его с положением дел, доложил о численном составе частей, и Чуйков принял твердое решение:
- Будем стоять насмерть! Ни шагу назад!
Этим решением жили все воины. Партийные организации армии, возглавляемые энергичным и твердым по характеру членом Военного совета армии Кузьмой Акимовичем Гуровым, вели большую работу в частях. С первой же встречи с Гуровым Чуйков увидел в нем верного помощника, волевого и сильного политработника. Тотчас же на командный пункт армии были вызваны командиры частей и соединений, оттянувшие свои штабы далеко в тыл. Им было приказано немедленно выдвинуть штабы и КП вперед, к самому переднему краю.
Вначале трудно было понять, зачем потребовалось тянуть штабы чуть ли не в солдатские окопы, под пули немецких автоматчиков. Но мнение В.И. Чуйкова горячо поддержал К.А. Гуров.
- Когда солдат знает, что штаб полка находится рядом с ним, да еще убедится, что за его действиями следит командир полка или дивизии, у него появляются уверенность и новые силы,- говорил он.
Но вот в траншеях появился командующий армией. Помню, он пришел туда в плащ-накидке, угрюмый и по-солдатски простой. 
- Ну как, взводный, трудновато?
- Противник накапливается уже вон там, за канавой...
- Подпускай еще ближе.
- Как, разве можно?
- Подпускай, подпускай! На бросок гранаты, и тогда бей изо всех сил, бей, чтоб залег. Будет окапываться - не мешай. Соберется отходить - не отпускай. Как? Просто: бей по задам из пулемета или садись ему на плечи и преследуй, пока не остановится. И опять держи на бросок гранаты. Понятно?
И хотя сперва было не очень понятно, зачем Чуйков требует сокращать нейтральные полосы до броска гранаты, но вскоре все стало ясно: это была новая тактика - тактика ближнего боя без авиации. Бомба не пуля - в яблоко не попадешь. К тому же немецкие бомбардировщики не отличались точностью попаданий. Целясь в наши окопы, они попадали в свои. И в конце концов они отказались бомбить передний край! Участники той битвы помнят, какое это было облегчение. С тех пор передний край нашей обороны в городе приобрел невиданную упругость."
 
Вера в способности и высокий дух воинов помогли ему втянуть как можно больше сил противника в уличные бои.
- Штурмовать, штурмовать! - требовал он от воинов.- Сближайся с противником траншеями, двигайся ползком, используй воронки и развалины, готовься к броску в атаку скрытно, без шума: автомат бери на шею, захвати 10-12 гранат-тогда время и внезапность на твоей стороне.
- Врывайся в дом вдвоем - ты да граната; оба будьте одеты легко - ты без вещевого мешка, граната без рубашки. Врывайся так: граната впереди, а ты за ней; проходи весь дом опять же с гранатой - граната впереди, а ты следом...

Теперь оборонительная упругость войск "генерала штурма" - так назвали солдаты 62-й армии своего командарма - приобрела наступательную энергию, подобно расправляющейся после долгого сжатия пружине...
На пути к Берлину встречалось немало сильно укрепленных позиций и крепостей, но ни одна из них не смогла удержать штурмовые группы. Их тактика основывалась на быстроте действий, натиске, широкой инициативе и дерзости каждого бойца.
В наступлении Чуйков часто говорил своим воинам:
- Ворвавшись в лабиринт укреплений, занятых противником, встретишься с массой неожиданностей, но не теряйся. Здесь вступает в силу неумолимое правило: успевай поворачиваться. На каждом шагу тебя подстерегает опасность. Не беда - в каждый угол гранату и вперед. Очередь из автомата по убегающим, мало - гранату и опять вперед. Поворот - еще гранату! Противник может перейти в контратаку. Не бойся. Ты уже взял инициативу, она в твоих руках. Действуй гранатой, автоматом, ножом и лопатой. Не зевай!
 
На главном направлении фронта, наносившем основной удар по Берлину, действовала гвардейская армия "генерала штурма". Мелкие штурмовые группы теперь переросли в штурмовые отряды. На вооружении отряда здесь были не только гранаты и автоматы, но и штурмовые танки, орудия, минометы и много других средств разрушения оборонительных сооружений противника. Штурмовой отряд имел все, что было в наземных войсках Вооруженных Сип СССР, поэтому командиров таких отрядов Чуйков называл "главкомами".
- Вы теперь вроде главкомов,- говорил он им перед началом штурма берлинских укреплений,- и действуйте по-главкомовски, так, чтобы все рода войск были в ходу и подчинялись одному богу - взаимодействию. Не обращайте внимания на фланги, рассекайте оборону противника и двигайтесь вперед. Проламывайте стены, как проходчики в шахтах. На улицах и площадях вашим отрядам нечего делать - не превращайте себя в хорошо уязвимые цели. Штурмуйте с ходу, без остановки, не давайте противнику передышки ни на час!..
Не прошло и двух недель после начала штурма Зееловских высот, как армия Чуйкова оказалась у стен Тиргартена, в центре Берлина, в 600 метрах от имперской канцелярии.
В ночь на 1 мая на командный пункт Чуйкова пришел с белым флагом начальник генерального штаба Германии генерал Кребс! Он пришел просить от имени Геббельса, и Бормана о прекращении огня в Берлине, чтобы начать переговоры об условиях капитуляции.
В ночь на 2 мая остатки гарнизона, оборонявшие подступы к имперской канцелярии, были расчленены. В 00 часов 40 минут 2 мая радиостанция 79-й стрелковой дивизии 8-й гвардейской армии приняла на русском языке радиограмму, в которой враг просил прекратить огонь и сообщал о высылке парламентеров.
 
К 15 часам 2 мая гарнизон Берлина капитулировал. Всюду: в ямах и воронках от бомб, на площадях и посреди улиц Тиргартена и Темпельгофа - валялись гильзы без снарядов, танки без башен, каски, словно сама земля здесь перевертывалась, выворачивалась наизнанку с одной лишь целью - вытряхнуть и оставить полыми все эти атрибуты фашистской армии. Смотрите, люди: здесь прошли советские воины, воины гвардейской армии "генерала штурма"!
 
Источники:
Великая Отечественная. Командармы. М.-Жуковский, 2005.
Герои Советского Союза. Краткий биографический словарь. Том 2. М.: Воениз., 1988
Командный и начальствующий состав Красной Армии в 1940-1941 гг. М.,СПб.2005.
Люди бессмертного подвига. Книга 2. М., 1975
Маркова М.П. Полк асов особого назначения. М., 2005

 

Поиск

Интересные сайты

  • Ganjawars
  • Ingress
  • Синдикат КарандашЫ
  • журнал "Домашний очаг"
  • ТРИЗ - теория решения изобретательских задач
  • Головоломки для умных людей
  • Каталог рассылок